Результаты референдума по вопросу о признании русского языка вторым государственным в Латвии вряд ли кого-то удивили. 75% против, 25% за – с учетом того, что «неграждане», большинство из которых составляют этнические русские, не имеют права голоса.
Чего боятся латыши и удалось ли организаторам плебисцита добиться своего?
Инициаторами проведения плебисцита выступили люди, имеющие весьма неоднозначную репутацию как в Латвии, так и в России. Лидеры движения «За родной язык», начавшего сбор подписей за референдум, – Владимир Линдерман, национал-большевик и ближайший сподвижник российского писателя Эдуарда Лимонова, и Евгений Осипов, известный в Латвии русский националист.
Только когда русские исчезнут (точнее, их число в Латвии сократится до уровня незаметного фольклорного меньшинства), латыши смогут наконец вздохнуть свободно, – гласил манифест «Родного языка». – Нет другого способа защиты, кроме нападения. Чтобы прекратить истерику, надо как следует встряхнуть того, кто истерику устраивает. Проще говоря – нужно крепко дать сдачи.
Чтобы «дать сдачи», русскоязычные активисты предложили признать и латышский, и русский государственными языками Латвии и равноправными рабочими языками самоуправлений.
Реакция латвийских властей была предсказуемой. Президент Андрис Берзиньш заявил, что «установление русского языка в качестве второго государственного языка – это отказ от Латвии как национального государства и противоречие основам Конституции, идеям основания Латвии и восстановления независимости». Спикер сейма Солвита Аболтиня назвала инициативу «провокацией», и даже политкорректный комиссар Совета Европы по правам человека Нил Муйжниекс признался, что «разозлен» этой идеей: по его мнению, изменение статуса сейчас создаст напряженность среди латышей, которые «его никогда не примут».
«Меня злит, что старые провокаторы, Линдерман и Осипов, могут задеть старые психологические раны латышей», – заявил Муйжниекс, оговорившись, что через какое-то время вопрос об использовании языков нацменьшинств надо будет поднять, – но лишь тогда, когда «всё успокоится».
А Нил Ушаков, мэр Риги и лидер партии «Центр согласия», голосовал за второй язык. «Главный вопрос референдума был не в том, сколько человек проголосовало «против», – заявил Ушаков интернет-изданию Delfi.lv. – Главный вопрос совсем другой – почему так много проголосовало «за»?.. Помогая меньшинству громко сказать о своих проблемах, я хочу помочь большинству эти проблемы понять и, сделав это, избавиться от страхов за свой язык и культуру».
В чем причины страхов, о которых говорит Нил Ушаков? Один из ведущих мировых экспертов по проблемам мультикультурализма, канадский ученый Уилл Кимлика писал, что одно из главных препятствий на пути к полноценной интеграции нацменьшинств – опасения государства за свою безопасность.
«Государства, которые не чувствуют себя в безопасности и боятся соседних врагов, вряд ли будут справедливо обращаться со своими меньшинствами. Иными словами, государство не будет делиться властью и ресурсами с меньшинствами, которые кажутся им потенциальными коллаборационистами», – писал Кимлика в 2010 году.
В пример он приводил немецкоязычные меньшинства Бельгии, Дании и Италии, которые вызывали серьезные опасения этих государств в преддверии Второй мировой войны: ожидалось, что в случае вооруженного конфликта с Германией эти меньшинства скорее поддержат ее, чем встанут на сторону государств, в которых они живут. Отношение к немецкоязычным меньшинствам поменялось лишь после того, как военная угроза со стороны Германии была устранена.
Кажется, что одна из главных причин твердого нежелания расширять права русскоязычного населения Латвии – опасения военной атаки со стороны России. Балтийские государства, вступившие в НАТО меньше восьми лет назад, всё еще терзаются страхами нападения с востока. Они могут показаться кому-то в Прибалтике не столь уж безосновательными после российско-грузинской войны. Однако, находясь в Москве, просто понять, что у Кремля сегодня совершенно отсутствует мотивация физически атаковать западных соседей. Всё остальное – теории заговора, но именно они почему-то пользуются популярностью у латвийских и эстонских элит.
Референдум действительно был не более чем попыткой «дать сдачи» и даже провокацией вполне в национал-большевистском духе: «движение — всё, конечная цель — ничто».
Такая позиция может дорого стоить этническому равновесию в Латвии. Но более 200 тысяч сторонников русского языка, среди которых не было пресловутых неграждан, — серьезный сигнал для латвийских властей. Судя по первой реакции сверху, этот сигнал заставил их перестраховаться на будущее, а не пересмотреть национальную политику. Если это так, то задумка «старых провокаторов» Линдермана и Осипова провалилась. Их риски были слишком велики. Ведь хотя референдум «привлек внимание иностранных СМИ» (по выражению самого Линдермана), едва ли это та цена, которую следует платить за то, что латвийцы снова взялись делить друг друга на «своих» и «чужих». Мультикультурализм — слишком деликатная проблема, чтобы решать ее с помощью провокаций.
Comments